Я не хочу быть старым и как-то глупо умирать молодым.
Повышение благосостояния - бесконечно,
Популярность - это вообще как дым.
Завтра ты забудешь мое имя. Я сомневаюсь, что ты его сейчас знаешь.
Ладно, я тебя тоже не знаю.
Хочешь пообщаться - пробей у пацанов, где я.
Встретимся, попьем чая,
Только не лечи меня, что танцевать круче, чем думать
И на все плевать, кроме лавандоса.
Мой сосед при встрече включает босса.
У него свой бизнес, все серьезно,
У меня убитые кроссы и бейсба La costa
Плюс шрамы на кровеносной, на кулаках шрамы, на голове шрамы.
Я был упрямый... Мам, прости. Прости, отец,
Иллюзий нет, надежда есть.
В итоге все равно, все будет так, как будет...

Бритвочка острая, кровушка вкусная.
Язычком по лезвию туда-сюда.
Голодная собака ест сама себя...
Голодная собака ест сама себя...

Четыре пропущенных звонка на мобильнике
Чуешь, а, холодок могильника?
Высоко над козырьком бейсболки облака.
"Да, жизнь не легка," - сказал глубокомысленно водитель катафалка. -
"И уже давно никого не жалко."
Вчерашний день покрылся былью,
Как только растают шестнадцать зим, здесь всем,
Каждому, подрезают крылья.
Стоимость фраз в единицах смысла,
Горько, кисло, да, не сладко, давят поводки.
В схватке за новые порядки нам мешают недостатки,
Мало в наших душах любви, их еще по малолетке прожгли кропали.
Но даже сквозь асфальт прорастают незабудки.
Движухи, опа, пошли замутки. Венки готовы, готовьте венки.
Снимаем пенки, ставим метки, дайте ватку, все в порядке.
Фольга, пипетка, кам ту дэди, детка.
Ленка, Наташка, соседка Светка.
С ветки на ветку скачут белки,
Белки в глазницах бьются птицами.
Только после выстрела в висок смогут остановиться...

Бритвочка острая, кровушка вкусная.
Язычком по лезвию туда-сюда.
Голодная собака ест сама себя...
Голодная собака ест сама себя...

Читаю рэп по-взрослому, не спеша, под продакшн моего кореша.
И так же точно, четко, без суеты вас будут бить по голове эти биты.
Люди - в поисках заменителя пустоты - внутри себя, я тоже там был.
Друзья умирали, мы их хоронили, покойтесь с миром, пацаны, мы вас не забыли.
Псарь карил, не спорю, по-любому вышка. Лех, маякни, если ты меня сейчас слышишь.

Бритвочка острая, кровушка вкусная.
Язычком по лезвию туда-сюда.
Голодная собака ест сама себя...
Голодная собака ест сама себя...

Бритвочка острая, кровушка вкусная.
Язычком по лезвию туда-сюда.
Голодная собака ест сама себя...
Голодная собака ест сама себя...

Бритвочка острая, кровушка вкусная.
Язычком по лезвию туда-сюда.
Голодная собака...
Напрасно сдохнет Жучка...

Сердца иссохлись, в черепе черные дыры,
Чужая жизнь не важна - холодно там и сыро.
По пятам сиплый смех и в руках финка,
Теперь я сдохну на улице с гордостью в обнимку.
Небо затянется, фонарь потухнет сбоку -
Это моя держава, большая и одинокая.
Империя больная, пепел один везде,
И молодые скалятся у дьявола в узде,
В их домах старых гуляет простуда.
Будто бы проклятье против святого люда,
Сюда пришел страх, пронизывает ветром.
Забивайся в угол и позабудь о светлом,
Закрывайся от всех щитами из стали,
Спрячь искренность так, чтобы не отыскали...
А я верить буду, пока сам не умру,
Что еще можно зажечь в твоих глазах искру.

Безнадежно... Я слишком наивен и молод,
И как дитя заигрался в свой святой холод,
Этот патриотизм с честью слишком скучно,
Мертвая мечта под ядовитым равнодушием...

Дорога ссыльного, счет тысячами шпал,
Бой нищеты с ленью. Выдохся и не встал,
Ждешь помощи, а вьюга воет неумолимо,
Дети России научены проходить мимо.
Пройти уверенно, быстро, не шелохнувшись,
Нести постыдный смех в заледенелые души.
Бездвижное тело в цене, только не звука:
Полуживому на снегу шмон на скорую руку...
Я во дворе умирал, день погож был и светел.
Жадно верил, ждал: "Кто-нибудь, да заметит?"
К ночи мое кровотечение стало обильным,
К запаху смерти стянулись камеры мобильных.
Так и держава вся - четко и без огреха,
Вымрет полностью, сама себе на утеху!
Встали было с братьями к обороне строем,
Думали, выкажем, чего сибиряки стоят...

Безнадежно... Я слишком наивен и молод,
И как дитя заигрался в свой святой холод.
Этот патриотизм с честью слишком скучно,
Мертвая мечта под ядовитым равнодушием...